16-летие геноцида и этнической чистки в отношении ингушского населения Пригородного района и Владикавказа.
Справка
«Главная наша стратегическая задача, - сказано в «Рекомендациях осетинских мудрецов», - захват жизненного пространства (с расчетом на внуков и правнуков)». Во исполнение этой задачи осуществляется системный грабеж ингушского народа.
В 30-50-х гг. с помощью сталинского режима Северная Осетия захватила 113,2 тыс. га ингушских земель, в т.ч. в 1931г. – 5,2 тыс. га, в 1933г. – 7,5 тыс. га, в 1957г. – 100,5 тыс. га, с расположенными на них административно-территориальной единицей – Пригородным районом и населенными пунктами.
Наименование
населенных пунктов Ингушетии, над которыми Северная Осетия осуществляет юрисдикцию незаконно.
1. Ангушт – Тарское
2. Консервный завод (Майское) – Майское
3. Базоркино – Чермен
4. Цорой-Юрт – Конгарон
5. Яндиево – Дачное
6. Гадаборшево – Куртат
7. Шолхи – Октябрьское
8. Галгай-Юрт – Камбилеевка
9. Ахкий-Юрт – Сунжа
10. Шоалжа-Юрт – Камгарон -1
11. Товзан-Юрт – Камгарон -2
12. Бартбос – Бартбос
13. Спиртзавод – пос. Мебельный
14. п.Южный – Южное
15. Длинная долина – Терк
16. Нижний Редант – Нижний Редант
17. Верхний Редант – Верхний Редант
18. Попов Хутор – Попов Хутор
19. Балта – Балта
20. Эзми – Эзми
21. Верхний Ларс – Верхний Ларс
22. Нижний Ларс – Нижний Ларс
23. Чми – Чми
24. Галми-йисте – Н.–Камбилеевка
25. Чернореченское – Чернореченское
26. Галетти – Галетти
27. Карца – Карца
28. Джейрхой-Юрт – Ир
29. Правобережная часть Владикавказа, незаконно переданная Северной Осетии в 1933г.
30. Кескемские хутора Малгобекского района, а также хутора Баркинхоев, Цороев, Алиев, Ахушков, Чермоев, Хадзиев, Цыздоев, Шадиев, Гетагазов, Патиев, Яреча, Томов, Мамилов, Льянов и другие.
Предисловие
Последнее столетие (ХХ век) принесло ингушскому народу много горя и страданий. Особенно памятны 1933,1934,1944 и 1992гг. как годы наиболее тяжких испытаний, выпавших на долю ингушского народа. Это были годы, когда политика геноцида в отношении ингушского народа, которая перманентно проводилась «родным» советским государством, достигала своего апогея. Этническая чистка 1992г. сопровождалась массовыми убийствами мирного населения ингушской национальности, в т.ч. детей, стариков, женщин и «вычищением» из Пригородного района и г.Владикавказ многотысячного ингушского населения.
И то, что в эти годы ингушский народ не исчез с лица земли, не вина его врагов, сделавших для этого все что могли. Благодаря Всевышнему ингушский народ выжил и сегодня имеет возможность приумножить свои силы.
Генеральная прокуратура РФ, руководившая объединенной следственно-оперативной группой Генеральной прокуратуры, МВД и МБ Российской Федерации, установила, что в период с 30 октября по 6 ноября 1992 года, т.е. в течение только одной недели, «совершено около 6000 преступлений:» сотни человек убито, тысячи взяты в заложники, уничтожено или повреждено около 3000 жилых домов, причиненный ущерб исчисляется десятками миллиардов рублей, десятки тысяч ингушей изгнаны из своих домов.
В ходе следственно-оперативных действий также установлено, что «конфликт» преследовал цель «вычищения» ингушского населения и происходил исключительно на территории, находящейся под незаконной юрисдикцией Северной Осетии, в пределах расселения ингушей; что осетинская сторона годами готовилась к «вычищению» ингушей, создала и вооружила незаконные вооруженные формирования, обеспечила себе поддержку российской армии и юго-осетинских бандформирований.
Последствия этнической чистки, как и последствия геноцида предыдущих лет, ужасны и до сих пор не ликвидированы. Более того, грубое массовое нарушение конституционных прав более 100 тыс. граждан Российской Федерации ингушской национальности, в т.ч. 40 тыс. человек, депортированных из Пригородного района в 1944г. и более 60 лет добивающихся права вернуться на Родину, и около 70 тыс. человек, насильственно изгнанных из Пригородного района и г.Владикавказ в 1992г., продолжается по сей день.
При этом организаторы и проводники политики геноцида в отношении ингушского народа пытаются скрыть свою преступную деятельность, обелить себя, одновременно обвиняя свою жертву, ингушский народ, в совершенных самими же преступлениях против человечества.
В попытках обмануть общественное мнение в ход пускаются всякого рода инсинуации, в т.ч. клевета, ложь, распространяемые через щедро оплачиваемые ими СМИ. Коррумпированные федеральные чиновники «верят» в эту дезинформацию и руководствуются ею, проводят проосетинскую линию в осетино-ингушских отношениях.
Осетинской стороне путем принятия драконовских мер при непосредственной поддержке федеральных органов удалось на какое-то время отсрочить исполнение федеральных законов, согласно которым Северная Осетия обязана прекратить аннексию ингушских земель.
Конституция РФ и другие федеральные законы, принятые в последнее время, предусматривают необходимость принятия законов самим субъектом РФ по вопросу установления своего административно-территориального устройства. В данном случае речь идет о законах Республики Ингушетия, которые Народным Собранием РИ все еще не приняты.
К Уполномоченному по правам человека в РИ обращаются представители общественных и политических организаций с многочисленными вопросами, особенно по проблемам осетино-ингушских отношений, отягощенных этнической чисткой 1992г., аннексией ингушских земель и непрекращающимися массовыми нарушениями конституционных прав ингушского населения.
Уполномоченный по правам человека в РИ свою точку зрения по многим из них высказывал на личных встречах. Однако на ряд вопросов, представляющих повышенный интерес для широкой общественности, признано целесообразным ответить письменно. Надеюсь на поддержку и взаимопонимание читателя, на его отзывы по затронутым жизненно важным для Республики Ингушетия вопросам.
Вопрос: На официальном сайте Парламента Северной Осетии от 29.10.2004г. содержится информация о том, что вооруженные до зубов «ингушские экстремисты» в 1992г. напали на СО ССР. Соответствует ли действительности это официальное заявление Парламента Северной Осетии? Какие имеются объективные данные о вооружении сторон?
Ответ: Нет, не соответствует. Это ложь и клевета на ингушский народ, постоянно распространяемые руководством и СМИ Северной Осетии.
В начале 90-х годов, задолго до проведения этнической чистки ингушей в октябре – ноябре 1992г., Северная Осетия начала кампанию дезинформации Кремлевского руководства (и очень успешно!) будто бы ингуши усиленно вооружаются, в т.ч. бронетехникой, которая, по-утверждению клеветников, может уничтожить беззащитную мирную Осетию.
В первый же день после начала этнической чистки, 31 октября 1992г., руководство Северной Осетии в подтверждение своей предыдущей дезинформации предоставило российскому руководству следующую хронику первого дня «вторжения ингушских экстремистов в Северную Осетию».
Так, руководство Северной Осетии докладывало Кремлю, что в 9 часов 20 минут 31 октября 1992г. «ингуши начали танковую атаку на с.Камбилеевское. На Дачное ингушами было направлено несколько БТРов».
В 10 часов 00 минут «Со стороны г.Назрани в направлении Пригородного района Осетии началось движение ингушской бронетехники».
«В 10 часов 10 мин. с.Камбилеевское атаковали 10 танков, 5 БТРов».
«В поселке Южном ингуши ввели в бой три пушки и крупнокалиберные пулеметы».
«В 10 часов 34 минуты 7 БТРов» атаковали с.Ольгинское.
«Примерно в 12 часов в с.Чермен вошли 7 ингушских танков».
«В 12 часов в с.Октябрьское приземлился вертолет, из которого начали расстреливать людей».
«В 13 часов 44 минуты из ингушского села Джейрах были подвезены пушки».
«К 14 часам 10 минутам… В город (Владикавказ – К.К.) стали проникать ингушские БТРы».
«В 21 час 30 минут со стороны г.Малгобека (Ингушетия) через Камбилеевку проехало около 20 танков»… «Такова далеко неполная хроника первых суток развязанной ингушскими экстремистами войны против Северной Осетии». (см. официальный сайт Парламента Республики Северная Осетия-Алания. с.18-19. 05.08.2005).
Какие впечатляющие цифры, какая мощь! Если бы это соответствовало действительности, то вряд ли 70-тысячное ингушское население было бы так легко «вычищено», как того требовал российский генерал Филатов.
Тем не менее, в Москве «поверили» этому блефу с завидной легкостью и генералы бросили в «бой» ударную группировку российских войск, которая в тесном боевом содружестве с бандформированиями Южной и Северной Осетий приступила к уничтожению и изгнанию мирного ингушского населения за пределы Пригородного района и г. Владикавказ.
Генеральная прокуратура, которая по поручению Верховного Совета РФ возглавила предварительное расследование трагических событий осени 1992г., установила следующее.
«Бронетехникой на момент начала (30 октября 1992г. – К.К.) вооруженного конфликта (геноцида – К.К.) ингушская сторона не располагала», «танков на вооружении не имела». (т.33,л.д.117,139-140).
«В то же время, - отмечает Генпрокуратура РФ, которую трудно заподозрить в симпатиях к ингушскому народу, - в различных справках и сводках МВД СО ССР о ходе боевых действий указывается об участии танков на стороне ингушей, что не соответствует действительности».
(т.17,л.д.1-22,23-29; т.31,л.д.41-46).
Следствие пришло к выводу, что в аналитических справках правоохранительных органов СО ССР также содержатся не соответствующие действительному положению вещей данные». (т.31,л.д.118,119,121,126).
И это очень мягкая формулировка, поскольку речь идет о дезинформации руководителей российского государства, повлекшей тяжкие последствия.
Итак, Генпрокуратура РФ после длительного расследования обстоятельств геноцида ингушского народа пришла к однозначному выводу: осетинская сторона распространяет дезинформацию; танков, другой бронетехники, вертолетов, а также тяжелого вооружения ингушская сторона не имела.
Как установило следствие, на руках у ингушей было небольшое количество автоматического оружия: в т.ч. «МВД Ингушской Республики было вооружено 42 автоматами и 371 пистолетом». (т.47,л.д.144). Незаконных или законных вооруженных формирований в Ингушетии не было.
Эти выводы Генеральной прокуратуры РФ, с пристрастием искавшей подтверждения осетинской дезинформации о наличии у ингушей танков, БТРов, пушек, крупнокалиберных пулеметов, вертолетов, однозначно показывают, что ингушский народ, включая 70-тысячное ингушское население, проживавщее в Пригородном районе и г.Владикавказ, нападать на кого бы то ни было не готовился. Оружием ингушского народа было и есть его право на отторгнутые у него земли, которое он успешно отстаивал мирными парламентскими средствами.
В то же время под предлогом необходимости защиты от ингушской «агрессии» Северная Осетия создала незаконные вооруженные формирования (Республиканскую гвардию и Отряды народного ополчения), вооружила их.
«На момент начала вооруженного конфликта (этнической чистки ингушей – К.К.) МВД СО ССР имело на вооружении 1085 автоматов, 304 пистолета АПС, гранатометов ГП-5-150 штук, РПГ-7-113 штук, СПГ-9-14 штук, 34-23-11 штук, КВПТ-34 штуки, ПКТ-34 штуки, гранат-1016.
Из бронетехники – 58 единиц БТРов-80». (т.17, л.д.11; т.31, л.д.88).
Это без учета вооруженности районных подразделений МВД СО ССР, которые также были вооружены до зубов:
«на вооружении Республиканская гвардия имела 243 автомата, пулеметы РПГ-74-6 единиц, ПКС-8 единиц (т.13, л.д. 121-129). Из бронетехники за гвардией числилось: БТР-60 П-14 единиц, БТР-70-9 единиц, БТР-80-19 единиц, БМП-2-4 единицы, БТР-КШМ-2 единицы (т.13, л.д. 121-134)».
«Только по имеющимся (у Генпрокуратуры РФ – К.К.) официальным данным на вооружении ОНО (отряды народного ополчения СО ССР – К.К.) на 30.10.92 года имелись 21 БРДМ, 135 автоматов. На руках у ополченцев было много и другого огнестрельного оружия» (т.16, л.д.35-68,69-76,83,84-85,92-98; т.31, л.д. 91-92,202-205; т.41, л.д. 62; т.47, л.д. 45).
Итого: одной только бронетехники на вооружении осетинской стороны по состоянию на 30.10.92г. было 127 единиц, в т.ч.
БТРов – 102 единицы,
БМП – 4 единицы,
БРДМ – 21 единица.
Кроме того, вооруженные формирования Северной Осетии (МВД СО ССР, Республиканская гвардия, Отряды народного ополчения), организованные на государственном уровне и с единым центром управления, были оснащены крупнокалиберными пулеметами, гранатометами и современным стрелковым оружием. (см. «События октября-ноября 1992 года в интерпретации Генеральной прокуратуры». Назрань. 2006г.)
Таким образом Северная Осетия, готовя геноцид ингушского народа, заблаговременно создала и вооружила незаконные вооруженные формирования за счет российской армии, усилила силовые структуры республики; обеспечила участие в геноциде ингушей иностранных (юго-осетинских) бандформирований; втянула российскую армию в свои преступления против человечества; внедрила в общественное сознание значительной части осетинского народа мысль «о невозможности совместного проживания ингушей и осетин».
Реализация всех этих и других мероприятий, призванных обеспечить «вычищение» ингушского населения из Пригородного района и г.Владикавказ, привела к тяжким последствиям: массовым убийствам мирных жителей, разбоям, грабежам и другим насильственным действиям в отношении ингушского населения.
Признать свою вину в геноциде ингушского народа ни бывшее, ни нынешнее руководство Северной Осетии, разумеется, не желает, возвращать награбленное – тоже.
Поэтому оно вынуждено постоянно поддерживать в сознании осетинского народа, особенно в подрастающем поколении, образ врага-ингуша, раздувать огонь межнациональной вражды, снова и снова обвиняя ингушей в агрессии против осетин.
Очевидность своей вины в преступлениях против человечества побуждает руководство Северной Осетии вновь и вновь озвучивать сочиненную ими еще полтора десятка лет тому назад ложь в отношении ингушского народа – сначала для идеологической, материальной и военной подготовки этнической чистки, а в последующие годы – чтобы продолжить аннексию ингушских земель, а также избежать ответственность за содеянное.
Вопрос: Заявления ряда парламентариев Республики Ингушетия о том, что внесение поправки в Конституцию РИ может спровоцировать «повторение 1992г.», представляются несостоятельными и даже кощунственными. В связи с этим, хотелось бы спросить, есть ли объективные данные о времени начала «конфликта», а также кто на кого напал в 1992г.?
Ответ: Это важные вопросы для правильного понимания сути «конфликта», т.е. этнической чистки. Они тщательно выяснялись Генеральной прокуратурой РФ.
В 60-е-70-е г.г. прошлого столетия руководство Северной Осетии чувствовало себя достаточно комфортно и уверенно, обоснованно полагая, что требования ингушского народа возвратить ему земли не имеют под собой поддержки ЦК КПСС и государства.
Однако, в конце 80-х гг. того же столетия ситуация изменилась в корне. 14 ноября 1989 г. Верховным Советом СССР принимается Декларация «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав».
Декларация явилась правовой базой для принятия союзных и федеральных законов о восстановлении прав репрессированных народов, в т.ч. ингушского народа.
Руководство Северной Осетии почувствовало, что времена изменились, и начало подготовку силового противостояния мирным инициативам ингушской стороны.
Уже 7 апреля 1990 г. осетинская сторона заявила, что территория СО АССР «является неприкосновенной (имея ввиду Пригородный район, незаконно удерживаемый ею – К.К.) и не может быть изменена ни под каким предлогом» (1 т. 8, л.д. 32-33).
Чуть позже, 14 сентября 1990 г. Верховный Совет СО АССР объявил мораторий на прописку и продажу домов ингушам.
23 сентября 1990 г. Президиум Верховного Совета СО АССР издал Указ «О временном ограничении механического прироста населения на территории СО АССР».
«Ингушское население обоснованно восприняло эти законодательные акты, - как ущемление своих прав, - отметила Генеральная прокуратура РФ. (т. 9, л.д. 1-4, т. 34л.д. 149-164).»
Требования республиканского прокурора, затем и Генерального прокурора РФ о приведении названных нормативных актов в соответствие с Конституцией СО АССР Верховным Советом СО АССР были оставлены без удовлетворения (т. 9, л.д. 4, 80-85).
«В этот же период в различных селах Пригородного района появились первые отряды осетинской самообороны, вооруженные охотничьими ружьями (т. 41, л.д. 17-18)», которые «стали заниматься незаконными досмотрами автомашин (ингушских – К.К.) и пассажиров», «что вызвало волну недовольства ингушской части населения Пригородного района». В целях усиления дискриминации ингушского населения накануне принятия Закона «О реабилитации репрессированных народов» «20 апреля 1991 года Верховный Совет СО ССР ввел режим чрезвычайного положения на территории г.Владикавказа и Пригородного района с 20 часов 19 апреля 1991 года» (т. 3,л.д. 203-204), который фактически распространялся только на ингушское население и действовал до начала этнической чистки, т.е. до 30 октября 1992г.
Руководители государственных структур и неформальные лидеры Северной Осетии стали делать публичные заявления «о своей решимости любым путем, в том числе и силовым (против мирных акций ингушей – К.К.), сохранить территориальную целостность республики», т.е. воспрепятствовать территориальной реабилитации ингушского народа.
Эти заявления стали воплощаться в материальную силу.
С начала 1991 года «стал производиться сбор денег для приобретения оружия незаконными военизированными формированиями». (т. 33, л.д. 73, т. 34, л.д. 93-110, т. 40л.д. 19-21, т. 41, л.д. 35 и др.)». Также был организован «сбор средств с предприятий района» для вооружения незаконных формирований боевыми разведывательными машинами (т. 16,л.д. 9-12, 127).
Для отрядов народного ополчения Северной Осетии в 1991г. была закуплена бронетехника. Таким образом Северная Осетия встала на путь произвола и беззакония, так она отреагировала на Декларацию Верховного Совета СССР.
По данным, установленным следствием, «Еще 22 октября 1992 года Председатель незаконно созданного Совета безопасности СОССР (до 20 октября 1992 года Республиканский комитет самообороны) Галазов А.Х. отдал распоряжение министру внутренних дел республики Кантемирову подготовить проект приказа о введении комендантского часа в отдельных населенных пунктах Пригородного района и г.Владикавказа. Заместителю Председателя Верховного Совета СО ССР Суанову С. предлагалось отдать распоряжение о приведении в полную боевую готовность республиканской гвардии и отрядов народного ополчения и усилении охраны жизненно важных объектов республики». (т. 34, л.д. 157-158). Очевидно, что речь шла о подготовке и проведении крупномасштабной боевой операции против ингушского населения.
Следствием также установлено, что «27 октября 1992 года Верховный Совет СО ССР в развитие ранее принятых и своевременно неотмененных, противоречащих Конституции Российской Федерации, п. 24 ст. 92 Конституции СО ССР и Закону СО ССР «О безопасности», своими постановлениями №317 и 318 утвердил Положения о народном ополчении и республиканской гвардии, подчинив эти новые вооруженные структуры СО ССР Председателю Совета Безопасности, Председателю Верховного Совета республики Галазову А.Х. Тем самым на основе названных выше, противоречащих Конституции Российской Федерации, Законам СО ССР, на территории Северной Осетии были легитимизированы уже давно функционирующие (бесчинствующие в отношении ингушского населения – К.К.) незаконные вооруженные формирования».
(т.8, л.д. 217,218-222,205-214; т.13, л.д. 82,182,183-189).
«Помимо государственных структур Северной Осетии, - отмечает Генеральная прокуратура РФ, - определенные меры по подготовке и возможному силовому решению территориального спора с ингушским населением (проведению этнической чистки ингушей – К.К.) принимали народное ополчение и республиканская гвардия». (т.41, л.д. 62)
«… обе стороны практически с августа 1992г. усиленно готовились к возможному силовому решению вопроса о спорных территориях (ингушское население, находившееся в Пригородном районе, готовилось к защите своих домов и имущества от разбойных нападений, действуя в пределах своего домовладения, квартала, а осетинская сторона на государственном уровне готовила силовую акцию по изгнанию ингушей за пределы Пригородного района и г.Владикавказ – К.К.), конкретной даты начала вооруженного конфликта и массовых беспорядков, - по-мнению следствия, - никто не назначал». Между тем, осетинская сторона действовала строго по плану, о чем свидетельствуют все ее последующие действия. «Анализ событий, происшедших в последней декаде октября 1992г. – приходит к выводу Генпрокуратура, - также подтверждает этот вывод следствия и одновременно опровергает доводы некоторых должностных лиц Республики Северная Осетия-Алания о том, что «ингуши якобы заранее знали, что вооруженный конфликт (геноцид ингушского населения – К.К.) начнется именно 31 октября 1992г.»
«Вопрос о том, знали ли ингуши заранее о времени начала вооруженного конфликта (нападения на них вооруженных сил Северной Осетии – К.К.) и назначался ли кем-то этот день, - как считает Генпрокуратура РФ, - имеет первостепенное значение для установления полной картины трагических событий, происшедших в период с 30 октября по 5 ноября 1992г., поэтому он тщательно исследовался следствием… Большинство допрошенных по этим вопросам свидетелей пояснили, что 30 октября основная масса ингушей трудилась на своих рабочих местах. Массовый отток ингушей из г.Владикавказа возник только после начала вооруженного конфликта (после нападения на них осетин – К.К.)» (т.33, л.д. 160, 169-170.180-188.205-209; т.36, л.д. 130-131,139-140; т.42, л.д. 1-2,6,8-10,11,18-19,24-25,27-28,34 и др.)
«Совсем не вяжутся заявления об осведомленности ингушского населения о дне начала вооруженного конфликта с тем, что в числе лиц ингушской национальности, которых с ведома органов государственной власти СО ССР незаконно лишили свободы 31 октября 1992г. и позже», оказались заместитель начальника следственного отдела МВД СО ССР, народный писатель Ингушетии, народный депутат СО ССР, заместитель Министра юстиции СО ССР и др.
«Это обстоятельство еще раз подтверждает, - заключает Генпрокуратура РФ, - неопровержимость вывода следствия о том, что начало вооруженного конфликта» да и вообще применение силы ингушами не планировалось и не готовилось. (т. 45, л.д.148-160; т.34, л.д.98-110,141,148,179-189,200-207; т.21, л.д.104-112,118-199; т.39, л.д.3-9,203-215).
В то же время вооруженные силы Северной Осетии (МВД, Республиканская гвардия, Отряды народного ополчения), оснащенные новейшей российской бронетехникой, другими видами оружия, ждала только повода, чтобы с привлечением российских армейских частей и юго-осетинских бандформирований начать крупномасштабную силовую операцию по «вычищению» ингушей из Пригородного района и г.Владикавказ.
Такой повод нашелся – его организовали, поскольку военная машина Северной Осетии, набравшая полные обороты, уже не могла простаивать.
Как установило следствие, «перед Пригородным РОВД после 22 часов 30 мин. 30.10.92 года» организованно собралась толпа «осетинского населения в количестве около 1000 человек» (т.33,л.д. 42,43).
Они требовали «выдачи оружия. Те же, кто уже были вооружены, усилили обстрел ингушских домов в с.Камбилеевском со стороны химзавода, применив при этом крупнокалиберные пулеметы и гранатометы. Все силы народного ополчения Пригородного района были подняты по тревоге условным сигналом сирены, установленным на Камбилеевском химзаводе». (т.20, л.д. 153; т.31, л.д.96, 104; т.33, л.д. 42-43, 134; т.40, л.д. 9, 22,30-32,33).
Не хватало только искры, чтобы взорвать эту наэлектризованную ингушефобией толпу и кинуть ее грабить и убивать ингушей.
Ее (искру) «высекли» быстро, в ту же ночь.
Около 23 часов на окраине пос. Карца «неустановленный следствием преступник» из автомата «обстрелял автомашину, в которой ехали сотрудники МВД СО ССР». «В результате обстрела оба работника были тяжело ранены, а машина, потеряв управление, проехала еще несколько десятков метров и остановилась у дома №4 по ул. Дружбы п.Октябрьского. Выбежавшие из домов лица осетинской национальности» доставили раненных в больницу, где один из пострадавших скончался. (т. 29, л.д. 149-212)
Об этом происшествии с необходимым комментарием, что обстрел был произведен со стороны пос. Карца, «заселенного почти ингушами», и верхние этажи больницы стали обстреливаться из пулемета со стороны расположенного рядом ингушского кладбища, через 15-20 минут стало известно дежурившим на постах членам народного ополчения Пригородного района и сотрудникам органов внутренних дел Северной Осетии, а также населению (осетинскому – К.К.) района». Наступил долгожданный момент:
начался обстрел домов, принадлежащих ингушам. (т.33, л.д.85,96,218)…
«абсолютно точно установлено, - делает заключение Генпрокуратура РФ, - что ингушская сторона в ночь на 31.10.92 года бронетехники в Пригородном районе и Промышленном районе г.Владикавказа не имела, то есть в любом случае, стрельба из крупнокалиберных пулеметов в ночь на 31.10.92 года велась из бронетехники осетинской стороны». (т.33, л.д. 155,210; т.31, л.д. 94-98; т. 47, л.д. 112-115).
Таким образом следствие делает вывод: «вооруженный конфликт (этническая чистка – К.К.) начался поздно вечером 30 октября, а не утром 31 октября, как это утверждалось на первых порах некоторыми руководителями Северной Осетии, …». (т.33, л.д. 134).
И начала этот «конфликт», как установлено Генеральной прокуратурой РФ, осетинская сторона вместе с вооружившими ее федеральными чиновниками, а не ингуши, прятавшиеся в своих домах от осетинских бандформирований и обстрелов.
В ходе следствия проверена достоверность данных, содержащихся во внутренних служебных документах и различного рода справках МВД СО ССР и ОВД Пригородного района, из которых «следует, что 30 октября 1992 года различные «ингушские вооруженные бандформирования» из пос. Карца, селений Джейрах (Н.Камбилеевское), Дачное, Куртат стали обстреливать село Октябрьское, а в 23 часа группа боевиков на 17 автомашинах марки «КАМАЗ» прибыла в село Дачное, откуда повели наступление на с.Джейрах». (т.17, л.д. 234,292-293).
Генпрокуратура разоблачила эту дезинформацию и отметила, что «все имеющиеся в деле доказательства опровергают это утверждение».
«То, что вооруженный конфликт начался поздно вечером 30 октября 1992 года, - делает вывод Генпрокуратура РФ, - было неожиданным и для жителей, и для властей Ингушетии. Это обстоятельство, в частности, подтверждается показаниями находившихся в это время в Назрани водителей и других специалистов, приехавших из Москвы для обслуживания аппарата представителей Верховного Совета и Президента Российской Федерации в Ингушетии.
Как пояснили все эти незаинтересованные в исходе дела свидетели, никаких приготовлений в г.Назрани к началу вооруженного конфликта на 30-31 октября 1992 года они не замечали» т.е. Ингушетия в эту ночь мирно спала, ингушское население в Пригородном районе и г.Владикавказ в это время подвергалось смертельной опасности. (т. 37, л.д. 211-219, 220-224, 225-227, 228-230, 231-238, 257-262 и др.). И только на следующий день, т.е. 31 октября 1992г. «к 7 часам утра на площади в г. Назрани перед райисполкомом собралась огромная толпа, среди которых было много вооруженных лиц, требовавших от властей защитить ингушей, проживающих в Пригородном районе и г. Владикавказе». (т. 19, л.д. 85; т. 37, л.д. 230,233-234,241-246; т. 47, л.д. 195 и др.)
Между тем, как установлено следствием, и о чем сказано выше, осетинские вооруженные бандформирования еще с вечера 30 октября 1992г. приступили к уничтожению и изгнанию, «вычищению» (как выразился российский генерал Филатов) ингушей из Пригородного района и г.Владикавказ. Об этих обстоятельствах, очевидно, знают и ингушские парламентарии.
Вопрос: Кто из организаторов и исполнителей трагических событий осени 1992г. привлечен к уголовной ответственности?
Ответ: Обращение Уполномоченного по правам человека в РИ к Генеральному прокурору РФ, которое приводится ниже с небольшими сокращениями, содержит развернутое разъяснение по этому вопросу.
Генеральному прокурору РФ
Уполномоченному по правам человека в РФ
Лукину В.П.
Обращение
Постановлением Помощника Генерального прокурора РФ Г.Т. Чуглазова от 8 февраля 1995г. уголовное дело №18/92642-92 производством прекращено за отсутствием в деянии состава преступления. Постановление незаконное и необоснованное, подлежит отмене с возобновлением производства по делу.
Как видно из данного постановления, «30 декабря 1992 года во исполнение п.4 Постановления VII Съезда народных депутатов Российской Федерации «О мерах по урегулированию вооруженного конфликта на территориях Северо-Осетинской ССР и Ингушской Республики» создана объединенная следственно-оперативная группа Генеральной прокуратуры, МВД и МБ Российской Федерации. Все уголовные дела о сопряженных с межнациональным конфликтом преступлениях соединены в одно уголовное дело №18/92642-92, которое было принято к своему производству руководителем объединенной следственно-оперативной группы» Генеральной прокуратуры РФ.(т.1, л.л.27-31)
Расследованием, согласно постановлению о прекращении дела, установлено, что в период с 30 октября по 6 ноября 1992 года, т.е. в течение одной только недели, «совершено около 6000 преступлений», в ходе боевых действий и массовых беспорядков пострадало более 8000 человек, погибли 414 человек, захвачено в заложники и убито 204 человека, ранено 939 человек, незаконному лишению свободы подверглось не менее 1200 человек, уничтожено или повреждено около 3000 жилых домов, причиненный ущерб составил свыше 50 млрд. рублей.
По истечении 2-х лет, «в декабре 1994 года, все дела о перечисленных выше преступлениях и в отношении лиц, которым предъявлено обвинение, были выделены в отдельные производства. (т. 3, л.д. 61-374; т.4, л.д. 1-314; т.5, л.д. 1-218; т. 6, л.д. 1-280, т. 7, л.д. 1-95)».
Выделение уголовных дел в отношении лиц, которым предъявлено обвинение за особо тяжкие преступления, в т.ч. убийство и др., совершенные в ходе реализации единого преступного умысла по «вычищению» ингушей, нельзя признать обоснованным.
Выделение уголовного дела в отдельное производство для завершения предварительного расследования допускается, если это не отразится на всесторонности и объективности предварительного расследования и разрешения уголовного дела.
Выделение около сотни уголовных дел из «основного», в рамках которого «расследовались причины и условия», не позволило следствию сделать объективные выводы по делу, выявить причины и условия, способствовавшие совершению преступлений против человечности.
Более того, тысячи потерпевших по этим «выделенным» делам в неведении куда эти дела исчезли, кто по ним привлечен к уголовной ответственности, кто осужден за убийства, разбои, грабежи, изнасилования и др. тяжкие преступления, т.е. грубо нарушены права потерпевших по этим делам, предусмотренные УПК РФ.
«В рамках настоящего дела, - сказано в постановлении, - расследовались причины и условия, способствовавшие вооруженному конфликту и массовым беспорядкам, а также действия должностных лиц федеральных органов, должностных лиц и неформальных лидеров Ингушетии и Северной Осетии, способствовавшие наступлению трагических событий или усилению тяжести их последствий».
Собранные за два с лишним года и приведенные в постановлении о прекращении дела доказательства, а также изложенные там же, хотя недостаточно полно и не всегда объективно, обстоятельства дела в целом убедительно показывают, что:
1) «конфликт» имел место только и только на территории, находящейся под юрисдикцией Северной Осетии, и преследовал цель изгнать ингушское население с подвластной Северной Осетии территории;
2) осетинская сторона годами готовила этническую чистку:
-неоднократно объявляла Чрезвычайное положение;
-постоянно действовал мораторий на прописку граждан ингушской национальности, куплю-продажу домов и другой собственности;
-игнорировала робкие попытки прокуратуры, в т.ч. Генеральной, воспрепятствовать беззаконию и произволу местных властей в отношении ингушского населения;
- создала НВФ (Народное ополчение, Республиканскую гвардию) и вооружила их бронетехникой и другими видами вооружения из арсеналов вооруженных сил РФ и т.д., и т.п.;
3) организаторами и руководителями подготовки «конфликта», проводившейся с 1990 года, а также преступлений против человечности, совершенных в октябре-ноябре 1992 года, были тогдашние руководители Северной Осетии, вместе с федеральными чиновниками осуществлявшие координацию боевых действий НВФ, Юго-Осетинских бандформирований и группировки российских войск по «вычищению» ингушского населения;
4) начало «конфликта» для ингушской стороны было «полной неожиданностью», поскольку она не собиралась воевать и не имела ни вооруженных формирований, ни вооружения, ни организационного начала, из чего следует, что не ингуши напали на осетин, а наоборот, ингуши стали жертвой нападения;
5) геноцид ингушского народа, вопреки установленным следствием фактам, квалифицирован как «осетино-ингушский конфликт» со всеми вытекающими из этого определения логически выстроенными инсинуациями, что изначально позволило Генеральной прокуратуре в последующем «обосновать» незаконное освобождение от уголовной ответственности организаторов массовых убийств и других тяжких преступлений против граждан РФ по признаку национальной принадлежности.
По-мнению Генеральной прокуратуры, в действиях организаторов массовых убийств и других тяжких преступлений нет состава преступления.
В этом плане представляют интерес «рассуждения» следствия при оценке действий Председателя Верховного Совета СО ССР Галазова А.Х., одного из главных организаторов массовых убийств женщин, детей, стариков, и других тяжких преступлений.
Организационная деятельность Галазова включала в себя подготовку и принятие республиканских нормативных правовых актов, т.е. подведение «правовой» базы под незаконные вооруженные формирования, вооружение НВФ, организация и руководство бандформированиями, разжигание националистического психоза, ингушефобии и др.
«Отдельные подписанные председателем Верховного Совета Законы и постановления, - отмечается следствием, - полностью или частично не соответствовали Конституции СО ССР, Конституции и Законам Российской Федерации». Таковых в постановлении упоминается восемь.
«Несмотря на то, что названные Постановления, Указ и Законы, - сказано в постановлении,- противоречили федеральному законодательству, о чем было хорошо известно и Галазову А.Х. (т.34, л.д.157), соответствующие органы Российской Федерации длительное время даже не реагировали на допущенные нарушения, что позволило вышеперечисленным законам, постановлениям и Указу ПВС СО АССР действовать на территории СО ССР длительное время», поэтому вина Галазова, - по-мнению пом. Генпрокурора РФ,- исключается. Очевидно, что эти выводы не имеют ничего общего с объективностью. В течение этого «длительного времени» Галазов А.Х. и его соратники ковали «мечи».
«Следствием, - как утверждается в постановлении о прекращении дела, - также были полностью исследованы тексты различных выступлений Председателя Верховного Совета СО ССР Галазова А.Х. В отдельных выступлениях были выявлены неточности, являющиеся результатами использования не совсем достоверной информации МВД и МБ СО ССР», «Неточности» и «не совсем достоверная информация» использовались Галазовым А.Х. умышленно для нагнетания антиингушской истерии, и подготовки этнической чистки. Не только Галазова А.Х. «вводили» в «заблуждение», а и сам Галазов А.Х. «подвел» вице-премьера Правительства РФ Хижу Г.С., «заставив» его «санкционировать» вооружение осетинских боевиков и не принимать «никаких мер по защите мирных жителей ингушской национальности от совершаемых в отношении них преступлений». Генерал-полковника Филатова Г.В. также «подвел» все тот же Галазов А.Х., «подсунув» ему текст выступления по Северо-Осетинскому телевидению. Обращаясь к телезрителям, Филатов Г.В. сказал: «… И уже сегодня … десантники начнут во взаимодействии с войсками МВД России, МВД СО ССР боевые действия против агрессоров…», т.е. граждан РФ ингушской национальности, «будем вычищать всех», пообещал генерал и слово свое сдержал. (т.19, л.д. 64). Таким образом все эти высокопоставленные гражданские и военные должностные лица «подводили, подставляли» друг друга и при этом согласованно решали одну общую задачу по осуществлению геноцида ингушского населения.
Тем не менее, следствие «приходит» к противоположному
